Неточные совпадения
— Ваше сиятельство, я
мерзавец и
последний негодяй, — сказал Чичиков голосом…
А эти
мерзавцы, которые по судам берут тысячи с казны, иль небогатых людей грабят,
последнюю копейку сдирают с того, у кого нет ничего!..
Между тем я потерял в
последние три недели столько денег, и этот
мерзавец Стебельков берет такие проценты…
Точно из мешка, он сыпал фамилии, названия предметов и отметки… По временам из этого потока вырывались краткие сентенции: «похвально», «совет высказывает порицание»… «угроза розог», «вып — пороть
мерзавца». Назвав мою фамилию, он прибавил: «много пропущено… стараться»… Пролаяв
последнюю сентенцию, он быстро сложил журнал и так же быстро вышел.
Но что хуже всего, так это то, что я знал про него, что он
мерзавец, негодяй и воришка, и все-таки сел с ним играть, и что, доигрывая
последний рубль (мы в палки играли), я про себя думал: проиграю, к дяде Лукьяну пойду, поклонюсь, не откажет.
Он убил ее, и когда посмотрел на ужасное дело своих рук, то вдруг почувствовал омерзительный, гнусный, подлый страх. Полуобнаженное тело Верки еще трепетало на постели. Ноги у Дилекторского подогнулись от ужаса, но рассудок притворщика, труса и
мерзавца бодрствовал: у него хватило все-таки настолько мужества, чтобы оттянуть у себя на боку кожу над ребрами и прострелить ее. И когда он падал, неистово закричав от боли, от испуга и от грома выстрела, то по телу Верки пробежала
последняя судорога.
— Ты все лучше знаешь. А вот этого убийцу Крупова в дом больше не пускай; вот масон-то,
мерзавец! Два раза посылала, — ведь я не
последняя персона в городе… Отчего? Оттого, что ты не умеешь себя держать, ты себя держишь хуже заседателя; я послала, а он изволит тешиться надо мной; видишь, у прокурорской кухарки на родинах; моя дочь умирает, а он у прокурорской кухарки… Якобинец!
Прожили одну зиму, и в другую зиму случилось еще следующее никому незаметное, кажущееся ничтожным обстоятельство, но такое, которое и произвело всё то, что произошло. Она была нездорова, и
мерзавцы не велели ей рожать и научили средству. Мне это было отвратительно. Я боролся против этого, но она с легкомысленным упорством настояла на своем, и я покорился;
последнее оправдание свиной жизни — дети — было отнято, и жизнь стала еще гаже.
Средство
мерзавцев, очевидно, начинало действовать; она физически раздобрела и похорошела, как
последняя красота лета.
— Об тебе я теперь так понимаю, что ты подлец и
последний человек. Еще тоже сторож, жалованье получает!
Мерзавец этакой…
— Надеялся отыграться. — Он достал портсигар и жадно стал курить. — Да, разумеется. Я
мерзавец, я не стою тебя. Брось меня. Прости в
последний раз, и я уйду, исчезну. Катя. Я не мог, не мог. Я был как во сне, нечаянно. — Он поморщился. — Но что же делать. Все равно погиб. Но ты прости. — Он опять хотел обнять ее, но она сердито отстранилась.